Евгений Сартинов - Слишком жаркий Кипр [СИ]

— По фене?

— Ну да. Разговор шел о том, что нужно завалить двух глухарей. Обговаривалась и цена.

— И после этого вы смогли предотвратить убийство? — удивился Юрий. Киприот явно почувствовал себя не в своей тарелке.

— Мы не поняли одного — места преступления. У них, очевидно, какая-то своя система связи.

— А телефон?

Папандреу снова сокрушенно развел руки.

— Увы, он был зарегистрирован в турецкой части города. У нас с коллегами из турецкой части острова напряженные отношения. Они только ответили, что такой телефон был утерян два месяца назад.

В кабинет вошла Ольга. Лицо у ней было встревожено.

— На Ленку жалко смотреть, только плачет и молчит.

— Завтра мы хотели ее выпустить, — напомнил Янгос.

— Но улетать ей сейчас нельзя? — спросил Юрий.

— Нет.

— Ее бы тогда в больницу определить, а не в отель, — предположила Ольга.

Папандреу пару секунд подумал, потом кивнул головой.

— Хорошо, мы переведем ее в госпиталь при монастыре святой Варвары. Это лечебница при монастыре. Надеюсь, у ней оформлена медицинская страховка?

В свой номер они вернулись уже поздно ночью.

— На диванчике переночуешь? — спросила Ольга у нового знакомого.

— Да, конечно, — согласился Мишка. Он уже подключил свой ноутбук к телефону, и настраивал свою хитрую аппаратуру.

— Ты что, в свой Интернет хочешь выйти? — удивился Юрий.

— Ну да.

— А как потом будешь расплачиваться?

«Правильный» хакер небрежно отмахнулся.

— Да, это не проблема. Скину со счета какого-нибудь жильца деньги, и все.

— А что же ты так себе на пистолет не снял? — удивился Юрий. Тот засмущался.

— Это виртуальные деньги, а там нужны были живые. Можно было попробовать через банкомат, но у меня нет кое каких примочек. А так то это дело плевое, за полчаса можно скопировать любой счет.

— Тогда расскажи мне, где ты хотел взять пистолет? — начал допрос Юрий.

— А это я тоже узнал по Интернету. Вот, — Мишка простучал пальцами по клавиатуре, а потом ткнул пальцем в монитор. — Оружие для самообороны. От ста долларов газовое, от пяти ста долларов боевое.

— Что-то больно дорого! — Нахмурилась Ольга.

— Да, это точно, — согласился Юрий. — Тебя явно хотят надуть. А где это?

— Это рядом с портом, в заброшенной его части, бар "Золотой якорь". Я туда уже ходил, со всеми договорился.

— Впечатляющее название, как и место для бара, — усмехнулся Юрий. — Но надо нам туда наведаться.

— Это зачем? — удивилась Ольга.

— После сегодняшних всех этих событий мне как-то было бы лучше иметь в кармане ствол. Спокойней, — назидательным тоном пояснил Астафьев.

Ольга высоко подняла брови.

— Юра, ты ничего не забыл? Ты не забыл, что ты находишься на территории чужого государства?

— В тебе проснулся твой папа областной прокурор?

Ольга отмахнулась.

— Причем тут прокурор? Здравый смысл во мне проснулся, вот что. Тут мы можем схлопотать за этот ствол пожизненное заключение. Ты не думал про это?

— Да нет, не думал. Особенно после того, как нас сегодня встретили у отеля.

— Но Сократоса то изолировали, — настаивала Ольга.

— Ты думаешь, надолго?

— Я бы лично, запрятала его пожизненно.

Юрий засмеялся.

— Ой, пожалуйста, Оленька, не изображай из себя Вышинского. Ты не у себя в Кривове. И вряд ли бы ты смогла это сделать даже по нашим, российским, дебильным законам. А уж тем более по местным! — он безнадежно махнул рукой. — Янгелос сказал, что, скорее всего его выпустят уже завтра, после обеда.

Но Ольгу было трудно убедить.

— Вот именно! Если его выпустят, то я не знаю, как нам вообще появляться теперь на улице. Вдруг они за нами снова прицепят хвост? А мы тут пошли за оружием, в злачное заведение. Я не знаю, как мы выкрутимся из этого положения.

Юрий думал недолго.

— Чего это ты не знаешь? Ты же у нас девушка, должна разбираться в маскировке.

Ольга пристально посмотрела на него, потом, поняв его идею, хмыкнула, и согласилась.

— А это, вообще-то, мысль! Надо посмотреть, что у нас есть в гардеробе.

Этой идеей они занимались столько, что легли спать в три часа ночи.

Утром из дверей отеля вышла впечатляющая группа из трех людей. Яркая, платиновая блондинка с прямыми волосами до плеч, в стильных очках, с активным макияжем, в кожаном, плотно обтягивающим ее аппетитные формы брючном костюме шла под руку с длинноволосым парнем в кожаных же штанах, светлой футболке и кожаной безрукавке. Его длинные, черные волосы были собраны сзади в пучок, в ухе красовалась круглая клипса под золото, на носу громоздились массивные черные очки. Все это изрядно дополнялось пятидневной щетиной Астафьева. Он привез с собой на Кипр старую, еще отцовскую электробритву, но она в первый же день отпуска приказала долго жить. Оказалось, что напряжение на Кипре гораздо сильней, чем в России, и престарелый «Бердск» не выдержал подобной подлости империалистов. Покупки же новой бритвы их беспощадно урезанный бюджет уже не выдержал бы.

Остановившись, Юрий осмотрел свою подругу и сказал: — Слушай, не отдавай ты этот костюм своей племяннице. Он тебе так идет.

— Ага, смеешься, что ли. Во-первых, он мне маловат, во-вторых, представь, куда я смогу пойти в такой косухе? Если я заявлюсь в таком виде к себе в прокуратуру, то мне точно сразу вызовут психиатра.

Они остановились, закурили, а потом Астафьев спросил: — Ну, где там эта внучка Билла Гейтса?

И тут в раскрытых дверях отеля показался Михаил Юдин. Впрочем, сегодня его, то есть ее, звали просто Нинулей. На Мишке был ярко рыжий парик, собранный по методу Пеппи в две косички по бокам. Брови и ресницы были подведены, губная помада подчеркивала пухлые губки хакера. При его вздернутом носе и милых веснушках по лицу, из Мишки получилась вполне симпатичная девушка. Ольгино короткое, синее платье с белыми горошинами на нем смотрелось чуть большеватым, но это было и хорошо, оно придавало новообращенной девушке подростковую угловатость. Среди всего Ольгиного гардероба нашлись только одни туфли-лодочки, но и в них Мишка ступал так, словно шел по минному полю. Вот только лицо Мишки было на удивление обиженным, но и эти надутые губки шли к его миленькому лицу.

— А хорошая у тебя сестренка получилась, — похвалил Юрий Ольгу.

— Да, только ходить по-женски она не умеет. Или не хочет.

Ольга подождала, когда Юдин подойдет поближе, и начала ему выговаривать.

— Нинуля, я тебе сколько раз показывала, ноги при ходьбе сдвигай, а не раскорячивай. Ты что, не читал "Тома Сойра"?

— Ольга Леонидовна, да не могу я так! — взорвался Мишка. — Я не баба, нашли во что меня нарядить! И "Тома Сойра" я не читал, я кино смотрел.

— Ну ладно, пусть топает, как умеет, мы и так его нагрузили выше головы, — согласился Юрий.

— Хорошо, — согласилась Ольга, — только надо на обратном пути зайти, купить прокладки. А то все мои запасы ушли на груди нашей новой подруги.

По пути они зашли в студию тату, и через полчаса Юрий вышел на улицу с руками, украшенными впечатляющими татуировками. Теперь вокруг них вились китайские драконы, а на пальцах зияли наколотые перстни.

— Эта фигня точно всего лишь на месяц? — осматривая эти свои новые приобретения, с некоторым беспокойством спросил Астафьев.

— Это мы узнаем как раз через месяц, — успокоила его жена.

В это время мимо их проходил парнишка со стопкой газет в руке.

— Свежие новости! "Кипрские вести". Известный сутенер Сократос Михаилидис арестован за нападение на русских туристов.

— Пацан, газету! — крикнул Юрий.

Прочитав все, что было написано в газете про их вчерашнее приключение, Астафьев хмыкнул.

— Они довольно точно описывают события. Не иначе на них стучит кто-то из полиции.

— Ну, это не удивительно. Они же так далеко ушли в своей демократии, — съязвила Ольга.

Через полчаса они были около нужного им бара. Место, действительно, было еще то. Проехав действующий порт, они оказались в удивительно пустынной местности. Раньше тут был грузовой порт, но потом море беспощадно размыло берег, а со стороны склона сошел большой оползень, похоронивший часть пакгаузов и портовых кранов. Сам бар располагался в тупике, не очень чистом. Снаружи была только вывеска, а чтобы попасть в сам бар, нужно было спуститься вниз по доброму десятку ступенек. Рядом, со входом в заведение, было и наблевано, и нещадно замусорено окурками. Кроме того, прямо на пороге лежало что-то, удивительно похожее на выбитые зубы.

— Как ты, говоришь, зовут того барыгу? — спросил Мишку Астафьев.

— Абрам Моисеевич.

— Хорошее, типично киприотское имя.

— Юр, может, вернемся? — засомневалась Ольга. Астафьев в ответ только скривился в ее сторону.